Она очень любила Ветер. Иногда Ей даже удавалось подержать Его в руках. Ветер тоже любил Ее. Разговаривая с Ней, Он иногда как бы невзначай касался Ее щеки, и Она лукаво улыбалась и тоже целовала Его. В этих играх было нечто новое для них обоих, что-то, что давало им мимолетное ощущение счастья. Они были созданы друг для друга - Ветер и Девушка. Она специально распускала легкие душистые волосы - Ему нравилось играть Ее кудрями, а Он приносил ей ароматы лучших цветов мира, потому что Она любила красоту. Иногда Она сидела на крыше своего домика, разговаривала с Ним.
- Ты ласков со мной.
- Не более чем ты со мной.
Однажды ясным утром Девушка пошла в лес. Ветра не было с Ней, всегда свободный, Он разгонял тучи, потому что дождя Она не любила. То утро было теплым и ласковым, лесная дорожка сама стелилась под ноги мягким мхом и уводила Девушку все дальше в рассветный лес. И тут из-за тенистой рощи показалось лазурное озеро, играющее в лучах восходящего солнца радужными бликами. Удивленная и восхищенная, Она подошла к самой воде. Не удержавшись, Девушка коснулась Воды рукой, и Вода тепло облекла Ее пальцы, радуясь встрече, увлекая в себя. Когда Девушка окунулась в Воду, Она услышала журчащий голос:
- Звезда. Я видел много Звезд, я храню их отражения, но ты самая прекрасная из Звезд. Останься со мной, и я дам тебе все, чего ты пожелаешь, только останься.
Девушка молча покинула Озеро, а на следующий день пришла туда с цветами в волосах. Вода приняла Ее, и они были счастливы в тот день. Только Ветер не пришел к Ней вечером. Как-то раз, входя в Воду, Девушка позвала:
- Вода.
- Да, моя Звезда.
- Ты моя жизнь?
- Тебе решать.
- Пожалуй.
Возле Ее дома порывы Ветра терзали траву, крутили пыль и песок. Тоскливое завывание сменялось яростным ревом и едва слышным свистом. Ветер вырвал цветы из Ее волос, потрепал платье, Он бросал пригоршни песка в Ее заплаканное лицо. Девушка упала на колени и говорила Ветру о том, как все уходит, но Ветер не верил Ей. Она сказала тогда тихо-тихо:
- Ты жесток со мной.
Горсть песка в лицо.
- Не более чем ты со мной. - еще тише ответил Ветер.
Огонь и вода...
На земле бытует мнение, что земля и огонь не могут быть вместе. Либо огонь землю обожжет, либо земля огонь потушит.
Но вот случилось однажды так, что земля и огонь встретились. Огонь - пламенный, горячий, вспыльчивый молодой человек, а земля - черная, спокойная, тихая девушка. И земля полюбила огонь, сама не зная, за что. За что можно любить, такое гордое, высокомерное существо? Но, кто знает, может быть именно поэтому, она его и полюбила. А огонь долгое время лишь играл с ней, не показывая своих чувств, а может, их просто-напросто и не было. Он касался своей горячей рукой, ее темной, прохладной щеки. Она же ласково нежилась в его объятиях.
Но вот однажды, огонь сделал подлость, изменил ей. Той, которая любила его больше всего на свете, любила от всего сердца. И с кем же изменил, с какой-то временной искоркой, которая рождается и умирает в своем непостоянстве. Иногда разведя пламя, а иногда, просто сверкнув, исчезает в темноте. Так произошло и с огнем, она просто сверкнула, и исчезла в темноте. А земля узнала, узнала и долго страдала. Плакала, своими черными водами, рыдала оползнями, гневалась наводнениями. Огонь же в свою очередь, не мог даже и подойти к земле, ведь она была практически вся заполнена водой, ах как схожи две эти стихии - земля и вода.
И огонь угрюмо затихал и гас, гас, понимая, что он теряет ее, ее единственную. Что она может уйти от него навсегда и никогда больше не вернуться. Но земля простила его, простила, несмотря на все его ошибки и прегрешения. Она смогла найти в себе силы, собраться духом и посмотреть ему в глаза. И впервые, она заметила в них что-то иное, то чего раньше никогда не было. Она и до этого смотрела ему в глаза, но замечала там лишь ухмылку и наигранность, потому что другого ничего там не было. А сейчас, она смогла разглядеть в них преданность, понимание, искренность, одним словом это была любовь. Огромная и чистая любовь. То, чего так долго не могла добиться земля от огня. И вот теперь они остались вместе, а понимание и взаимность стали для них лучшими друзьями...
Соперники
Поздно вечером, когда казалось, все обитатели квартиры уже спали, в коридоре разгорелся нешуточный спор.
- Не понимаю, что у вас может быть общего? Она такая нежная и милая, а ты грубый и жесткий!
- А ты вообще многого не понимаешь! Нас объединяет любовь к жизни, интерес ко всему неизвестному и новому. Со мной она готова пойти хоть на край света, потому что знает, что я надежный, выносливый, компанейский. Я способен защитить ее. А ты? Что можешь дать ей ты, практически не вылезающий за пределы квартиры? Тебе подавай только диван, телевизор, коврик и тишину. Скучно!
- Скучно? А тебе знакомы такие слова, как уют, комфорт, спокойствие? Что в этом плохого? Каждый имеет право на отдых! А я улучшаю ее отдых, делаю его наиболее приятным.
- Ха-ха! То-то она ушла отдыхать, но не с тобой.
- Знаю. И очень переживаю по этому поводу. Эта ее подружка мне вообще не нравиться: выскочка, зазнайка и воображала. Да и не безопасно быть в ее компании.
- Ладно, расслабься! Мне еще хуже, еще обиднее.
- Это почему же?
- Да потому, что она сейчас придет усталая и нырнет в твои объятья! А обо мне вспомнит только утром! Но сейчас я думаю только о том, чтобы она скорее пришла. Что-то задерживается. Вдруг произошла какая-нибудь поломка на дороге?
- Я бы не удивился, зная ее подружку!
- Да уж! Вот если бы я был с нашей.
Не успели спорщики закончить свой словесный поединок, как дверь в квартиру приоткрылась, и в проеме показалась виновница всех их споров и переживаний - изящная женская ножка в туфельке на шпильке. Оба спорщика - ботинок и тапок - вздохнули с облегчением и мгновенно замолчали. Ботинок угрюмо насупился, а тапочек озарился улыбкой.
Ведьма...
-Ты - ведьма, - говорит он, поднимаясь с колен. - Я давно догадывался, но сейчас у меня не осталось сомнений.
Из его уст это звучит как самый страшный приговор.
- И что? - тихо произношу я, стараясь разрядить обстановку. - Просто мне повезло с наследственностью и кое-какими навыками. Но, могу заявить, я самая порядочная из всех известных мне ведьм!
Он не смотрит на меня, он упорно сверлит взглядом пол. То самое место, на котором мы несколько часов назад так любили дуг друга.
- И ты засушиваешь жаб, что бы варить из них свои снадобья? - неожиданно спрашивает меня он.
- Не сушу я никого, чтобы быть ведьмой, это совсем необязательно!
Да и времени свободного у меня нет.
- А разве ты не можешь... наколдовать?
Ох, до чего же холодный и равнодушный у него голос! Влюбленные мужчины таким тоном не разговаривают.
- Я могу наколдовать, только это не нужно. Магия - это не игрушка, которой вертишь по своему усмотрению.
- Понятно.
Ничего тебе не понятно, любимый! И это обидней всего.
- Погладь себя по голове, - прошу его я.
- Зачем?!
- Ну, погладь. У тебя был шрам, у виска, помнишь? Теперь его нет. Он растерянно ерошит волосы.
- Действительно... Это тоже магия?!
- В какой-то степени. Но в основном это умение чувствовать, как и где болит. И туда направить исцеляющую силу. Что же в этом такого страшного?
- Экстрасенсы - это мне понятно, даже гадалки - понятно, но ведьма... Это уже слишком!
Он, наконец, решается посмотреть на меня, и в его взгляде я нахожу что угодно, только не прежнюю любовь.
- А разве ты не перестанешь быть ведьмой? - спрашивает он. - Ведь это для... тебя, меня, нашего. счастья.
- А разве ты не перестанешь, допустим, дышать? Для нашего счастья? - вырывается у меня.
Я не хотела отвечать так. Сорвалось. И он понял.
- Прости меня. Но я должен уйти. Я не смогу жить с ведьмой. Это не для меня.
И это все. Я молчу. Он поднимается и идет в коридор.
А я сижу, не в силах подняться. Как же так?! Он только что был со мной, был моим... И - уходит?
"И рыцарь Тристан сказал той, что любила его больше, чем небо и землю, что он не может быть с нею. Ибо его дорога - не ее дорога, и грешно им быть вместе... И плакала Изольда, глядя на белые паруса их корабля, и шептала: "Прощай, Тристан!" И все еще не могла поверить, что он отказался от любви, которая только раз дается Небом человеку..."
.Хорошая у нас была повесть, любимый... Жаль, что никто не напишет роман про нас с тобой.
- Ты просто трус! - ору я на всю квартиру, колочу кулаками ни в чем не повинное кресло. - Ты просто боишься любить! Ты и любить не умеешь!
В ответ я слышу, как захлопывается входная дверь.
- Он ушел. Хочешь, я верну его? Сейчас же. Он в ногах у тебя валяться будет. - нашептывает мне мой разум. - Ты можешь установить канал и накрепко приворожить его к себе, или можешь разорвать нить его жизни. Совсем. Он умрет быстро, даже не поняв, что с ним произошло... Да сделай же ты хоть что-нибудь! Ведьма ты или нет???
- Я отпускаю его на волю четырех ветров. Я благословляю его стать счастливым. Я даю ему возможность никогда не стыдиться того, что он сделал... Живи...
Слеза колючим кристалликом царапает веко, превращается в маленькую капельку и стекает вниз по щеке. В пол. В никуда.
Иногда совсем не хочется колдовать.
Зимняя сказка...
С утра падал снег. Медвежонок сидел на опушке леса на пеньке, задрав голову, и считал, и слизывал упавшие на нос снежинки. Снежинки падали сладкие, пушистые и прежде, чем опуститься совсем, привставали на цыпочки.
Ах, как это было весело!
"Седьмая",- прошептал Медвежонок и, полюбовавшись всласть, облизал нос. Но снежинки были заколдованные: они не таяли и продолжали оставаться такими же пушистыми у Медвежонка в животе.
"Ах, здравствуйте, голубушка! - сказали шесть снежинок своей подруге, когда она очутилась рядом с ними.- В лесу так же безветренно? Медвежонок по-прежнему сидит на пеньке? Ах, какой смешной Медвежонок!"
Медвежонок слышал, что кто-то в животе у него разговаривает, но не обращал внимания.
А снег все падал и падал. Снежинки все чаще опускались Медвежонку на нос, приседали и, улыбаясь, говорили: "Здравствуй, Медвежонок!"
"Очень приятно,- говорил Медвежонок.- Вы - шестьдесят восьмая". И облизывался.
К вечеру он съел триста снежинок, и ему стало так холодно, что он едва добрался до берлоги и сразу уснул. И ему приснилось, что он - пушистая, мягкая снежинка... И что он опустился на нос какому-то Медвежонку и сказал: "Здравствуй, Медвежонок?" - а в ответ услышал: "Очень приятно, вы - триста двадцатая..."
"Лам-па-ра-пам?" - заиграла музыка. И Медвежонок закружился в сладком, волшебном танце, и триста снежинок закружились вместе с ним. Они мелькали впереди, сзади, сбоку и, когда он уставал, подхватывали его, и он кружился, кружился, кружился...
Всю зиму Медвежонок болел. Нос у него был сухой и горячий, а в животе плясали снежинки. И только весной, когда по всему лесу зазвенела капель и прилетели птицы, он открыл глаза и увидел на табуретке Ежика. Ежик улыбался и шевелил иголками.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Медвежонок.
- Жду, когда ты выздоровеешь,- ответил Ежик.
- Долго?
- Всю зиму. Я, как узнал, что ты объелся снегом - сразу перетащил все свои припасы к тебе...
- И всю зиму ты сидел возле меня на табуретке?
- Да, я поил тебя еловым отваром и прикладывал к животу сушеную травку...
- Не помню,- сказал Медвежонок.
- Еще бы! - вздохнул Ежик.- Ты всю зиму говорил, что ты - снежинка. Я так боялся, что ты растаешь к весне...
Лучики...
Когда-то, очень-очень давно солнышко было еще теплее, и веселее, чем сейчас. Оно грело все живое круглые сутки, да и понятия "сутки" не существовало. Оно обнимало и целовало всех своими нежными, ласковыми лучиками, которых у него было намного больше, чем сейчас. И все любили солнышко за спокойствие, тепло и любовь, которое оно дарило всем.
Но однажды, в самый обыкновенный день, когда время двигалось к 11 часам, налетел сильный, резкий и дико холодный ветер. Он стал сдувать солнышко, он пытался закрыть его тучами, тяжелыми, дождевыми тучами..Но каждый раз, солнышко выигрывало. Ветер прилетал почти каждый день, но гонимый радостью, которую дарило солнце, улетал.. Тогда ветер задумался.
Кто же может побороть солнце, кто похож на него, кто же сможет прекратить это чрезмерное чувство счастья и отрешенности, которые так ненавидел ветер? Он любил создавать проблемы, рушить дома, портить настроение, крушить надежды. Его никто не любил и никто не ждал, в отличие от солнышка. Ветер никак не мог понять, почему никто не разделяет его интересов и чувств?
Он решил отомстить, и придумал по истине безумный и коварный план. Ветер налетел на солнце и стал дуть изо всех сил. В это время с другой стороны неба вылезла луна. Такая же круглая как солнце, но бледная, бесчувственная, жестокая и холодная. Она стала толкать солнце, помогая ветру. Это было подло, и нечестно. Солнце стало понимать, что сопротивляться бесполезно, и предложило сделку ветру и луне, что будет день и ночь, будет не только солнечная, но и дождливая и хмурая погода. Ветер и луна были безумно рады, что они добились такого успеха, и перестали держать солнышко.
В этот момент оно пошло на хитрость. Солнце скинуло все свои лучики. Половина лучей попала не небо и превратилась в блистающие и прекрасные, хотя острые и холодные звезды. А половине оно отдало все свое тепло и нежность, ласку и любовь. Оно наполнило их добротой и скинуло на землю, где они превратились в людей, и раскидало по всему земному шару. Такие люди живут среди нас, они, сами того не осознавая, дарят нам тепло, спокойствие. Но найти такого человека очень трудно. Они как птички, с подбитыми крыльями. Ими столько раз пользовались в корыстных целях. Эти лучики, открываются только тому, кто действительно любит их. Вот тогда то мы и чувствуем всю полноту их души. Они прекрасные люди, и таких найти слишком трудно, да и не все находят.
Но, к сожалению, все-таки раз в сутки мы прощаемся с солнцем, часто идут дожди, дует резкий ветер. Да и солнце не имеет больше лучей, которые могли бы греть всех. Но все же ночью светят звезды, а после дождя появляется радуга, и яркие лучики, все-таки живут среди нас.
Ты показал мою любовь
Я проснулась оттого, что ты стоял у меня в изголовье и пристально смотрел на меня, приоткрыла глаза и с негодованием поинтересовалась, нельзя ли прекратить пялиться на меня?! И тогда ты отошёл в сторону, и я увидела стоящую за твоей спиной маленькую девочку, сон моментально покинул меня, в изумлении я уселась на кровати и испуганно прохрипела, неожиданно осипшим горлом:
- Это кто?
- Позволь тебе представить её, - сказал ты торжественным голосом и подтолкнул её поближе ко мне, - это - твоя Любовь.
Она стояла, опустив огромные глаза, прикрыв их от волнения занавесями длинных ресниц, переминаясь от смущения с ноги на ногу, и не смела подойти ближе.
Окончательно проснувшись, я смотрела на Ангела, ожидая объяснений, какая Любовь, откуда?! Зачем, в конце концов?!
А ты как всегда терпеливо объяснял мне, что Любовь рождается и приходит к нам порою без нашего желания и согласия, просто появляется в нашей жизни и живет рядом с нами. И только от нас зависит, какой она станет, останется такой же маленькой и робкой или расцветёт и превратится в роскошную женщину, или уйдёт от нас старухой, стремительно промчавшись по нашей жизни, согбённой нашей ревностью, ложью и недоверием друг к другу.
Я задумчиво сидела на кровати и смотрела на свою маленькую Любовь, протянула ей руку и сказала: "Не бойся, я не оставлю тебя и не дам в обиду".
Она доверчиво вложила свою маленькую ладошку в мою руку, и подняла глаза.
Звонок телефона:
- Я звоню тебе сказать, что я люблю тебя!
- Я знаю, милый!
И я вижу, как улыбаются Ангел и Любовь, и знаю, что ты тоже сейчас улыбнулся.
Сказка для двоих
Их было двое - Он и Она. Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, где-то смешной, где-то соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.
Они были счастливыми, потому что были Вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть по одному.
Он носил Ее на руках, зажигал на небе звезды по ночам, строил дом, чтобы Ей было, где жить. И все говорили: "Еще бы, как его не любить, ведь он идеал! С таким легко быть счастливой!" А они слушали всех и улыбались и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.
Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было тепло и уютно. И все говорили: "Еще бы! Как ее не носить на руках, ведь она создана для семьи. Немудрено, что он такой счастливый!" А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только ему может быть хорошо в Ее доме. Это был их маленький секрет.
Он шел, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: "Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных". Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были Вместе, а значит, и сильнее всех. Это было Ее тайной.
И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам, грустила и плакала. И все говорили: "Что он в ней нашел, ведь у нее морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?" Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? Но это было Его тайной.
Они все жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: "Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?" А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь Двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чем бы не спрашивали. Это не было их тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.
Умей прощать
Я буду сильной всем назло,
Я не сломаюсь, обойдетесь!
Обидите, я улыбнусь в лицо,
Но слез моих вы не дождетесь!
Через обиды, боль и страх
Сквозь все пройду я без сомненья,
И не пугает меня мрак
Ведь свет души осветит помещенья.
Умей прощать, умей понять
И жизнь гораздо проще станет,
Ведь счастье в долг нельзя занять
Отбрось плохое и оно настанет.
"Для тех, кто расстаётся..."
Какое чудесное время года - весна! И лето тоже хорошее время года. Но сейчас осень с грязными листьями на земле и хмурым обиженным небом. Все лето они прожили вместе на даче и были самыми счастливыми во всей округе. Но теперь они должны расстаться и поэтому стали самыми несчастными. Через три дня электрички развезут их в разные стороны - ее на север, его на юг. Она - это маленькая симпатичная болонка с удивленными глазами, он - карликовый абрикосовый пудель с истинно королевской осанкой. Еще три дня мог он смотреть в ее огромные, все время чему-то удивленные глаза, а она - любоваться его красивой походкой. Три дня - так много и так мало, но они не считали минут.
И все-таки как несправедливо, что зимы тянуться так долго, а лето так быстро проходит.
- Ничего, - утешал пудель, - для тех, кто любит разлуки всегда долгие, а встречи короткие.
Как трудно понять суету перед дорогой тем, кто бережет каждую минуту. У них оставалось три часа. Три часа - так мало и так много.
- Знаешь, - утешал пудель, - если тебе станет очень грустно, ты посмотри на ночное небо, ведь оно будет и надо мной. А потом представь, что взлетаешь. Тогда между нами уже не будет стен и дорог, а над нами только звезды. А до звезд нам гораздо дальше, чем друг до друга, а значит, и не так уж далеко.
Как же они любили летом слушать гудки электричек. Тогда эти гудки были веселыми и беззаботными, а этот такой пронзительный и одинокий. У них осталось всего три минуты.
- Не плачь, - утешал пудель, - зима все равно пройдет и опять наступит весна, и мы снова встретимся, ведь у нас впереди - целая жизнь!
Целая жизнь - так много и так мало. Но они не считали минут.
Туман...
- Ну что, решила все же лететь? - Сережка был взволнован.
- А что делать? Командировку не отменишь, - я ответила громко и упрямо.
- В Риге вроде туман, зря ты это затеяла, сдай билет, - мой друг был неумолим.
- Ни за что, я везучая.
- Ладно тебе. везучая. Просто по Дайнису скучаешь.
- Ой-ой-ой, какие мы прозорливые, - я издевательски хихикнула, отметив про себя, что старый надежный друг Серега иногда бывает ревнив.
- Лады, сейчас подъеду, помогу тебе в самолет сумку запихнуть. Но, Анютище, из Шереметьева я бегом назад, у меня с утра уроки. Короче, жди. Буду.
Я положила трубку. Был конец 80-ых, я летела в Латвию в командировку в качестве методиста по экспериментальной работе. Да, Серега был прав. Я, наверное, так не рвалась бы в Ригу, и улететь от мужа тем более, если бы не Дайнис. Дайнис Озолинш. Он был на семинаре по педагогической психологии и запомнился мне с первого раза. Яркий интеллект, горящие глаза, длинные мягкие волосы, небрежная элегантность европейского стиля в одежде, тонкое чувство прекрасного. В общем, мое сердце дрогнуло.
Дайнис жил в городе Огре, недалеко от столицы Латвийской Республики, работал в школе, руководил детским хором, сам играл на множестве музыкальных инструментов. И, конечно, когда пришел вызов из его школы, я немедленно согласилась на командировку.
Мы приехали в Шереметьево за час до посадки. Серега указал мне на табло, где большими зелеными буквами светилась информация о переносе моего рейса на три часа в связи с неблагоприятными погодными условиями в Риге.
- Везучая. Эх ты, везучая, - мой бородатый друг усмехнулся и пошел сдавать баул в камеру хранения.
Побродив по аэропорту и переговорив все возможные темы, мы попрощались.
Невыносимо хотелось спать. Темная ночь за огромными окнами навевала зевоту и жуткую усталость. Рейс опять переносится. Накупив газет и журналов, я села на освободившееся место.
Вдруг какой-то холодок пробежал по спине. Да. знакомое чувство. Я его называю "предчувствие любви".
Поймав эту приятную эмоциональную волну, решила продержаться в этом состоянии. Интересно, встретит ли меня Дайнис? Никаких мобильных телефонов тогда не было, а по межгороду звонить некуда, у него не было своего номера, а в школе наверняка все спали. Наконец посадка объявлена. Я забрала из камеры хранения объемную сумку, отметив про себя, что стала волноваться, и сердце бьется сильнее обычного. Проверила карман. Новая упаковка валидола с собой.
.Самолет поднимался из ночи прямо в утро, в розовое небо. Потом развернулся. Восходящее солнце осталось сзади, и мы полетели туда, где еще только-только начали гаснуть серебряные звезды.
Из Москвы до Риги лететь около часа. Я успела подправить макияж, перекинуться парой слов с соседкой и полистать путеводитель по Риге.
Черт побери, а волнение совсем не проходит. Наоборот, в голову полезли дурацкие мысли о том, что если меня никто не встретит, то как добираться до Огре. Расписание электричек, автобусы. Ведь стояло то время, когда во всей Прибалтике при звуках русской речи поднималась невиданная волна агрессии, и обычные вопросы на улице города или в железнодорожной кассе могли спровоцировать приступ безудержной межнациональной непримиримости.
Я закрыла глаза и прорабатывала про себя все возможные варианты развития событий.
Вдруг голос стюардессы вывел меня из этого состояния, объявили, что наш самолет пошел на снижение и надо пристегнуть ремни. Я взглянула в иллюминатор. Боже Праведный! Как это пилот собрался сажать машину в такой туманище?! У самолета даже крыла не было видно! Полная мгла. Причем серо-розового плотного цвета. В салоне стояла полнейшая тишина. Я оглянулась. Люди уткнулись в иллюминаторы и, видимо, думали о том же, о чем и я.
Да. Стюардесса с дежурной холодной улыбкой чуть ли не насильно раздавала пакеты и конфеты.
- Хорошо, что детей нет, - прошептала соседка до смерти перепуганным голосом.
Да, странно, но дети нашим рейсом отчего-то не летели.
Мы стали снижаться. У меня под языком медленно рассасывались сразу две таблетки валидола, остальные перекочевали в рот сидевших рядом. Глаза зажмурили почти все. Я же смотрела в иллюминатор безотрывно, как кролик на удава. Вот мгла стала черной, вот серой, вот она стала розовой. Самолет ухнул вниз. Вот она стала багровой. А потом. Потом небо улетело стремительно вверх, и я увидела белый туман внизу, голубой свет в салоне и совершенно золотой воздух там. снаружи.
Вздох облегчения пронесся по рядам. Мы ждали звука шасси по полосе. Ну наконец-то. Самолет катил по земной тверди! Я глянула на асфальт. Его не было! Вообще! Внизу было только молоко! Плотный слой тумана под действием неведомых мне сил природы спрессовался на расстоянии полуметра от земли.
Самолет остановился. Спустили трап. Пассажиры потянулись к выходу. Наконец, осталась я одна. Стюардесса облегченно попрощалась, и я ступила на лестницу трапа. Такого я еще не видела никогда в жизни! Это зрелище уже почти пятнадцать лет стоит перед глазами. Над головой синее небо с золотым отливом, внизу бело-золотой туман, люди, как корабли, плывут к зданию аэропорта. Я стала спускаться вниз. Последний шаг, и моих ног не стало видно. Я тоже - поплыла. Невероятная, ничем необъяснимая радость заполнила мое сердце. Жива!
Я подняла глаза. На расстоянии метров десяти от здания аэропорта стоял Дайнис. Длинное пальто, развевающееся кашне. В руках - мое самое любимое растение - большая белая хризантема.
- Здравствуй, Анна. Твой самолет был за последние двое суток самым первым, - он протянул мне нежнейший цветок.
- Спасибо.
- Я хотел тебе сказать, - Дайнис замолчал, посмотрел на меня красными уставшими глазами, - я сейчас попробую... попробую по-русски.
- Не надо, - я провела рукой по его заросшей щеке, - не надо. Я знаю.
"Крылья"
Маленький ангел сидел на облачке, свесив ножки. Он наблюдал за городом, который казался ему муравейником. Вдруг в окне одного дома он увидел знакомое лицо.
"Это ведь она", - подумал ангел и плавно начал спускаться вниз. Вот его маленькие ножки уже коснулись земли, он приоткрыл дверь подъезда и скользнул в маленькую щель. Поднялся на девятый этаж и оказался рядом с той самой дверью.
Маленькой ручкой он дотронулся до звонка, и его пронзительный крик встревожил тишину.
- Кто там? - спросил когда-то знакомый голос.
- Это я, Ангел.
- Не знаю никакого Ангела. Вы, наверное, ошиблись квартирой!
- Да нет же, я не ошибся! Это я же я, Ангел... открой, пожалуйста...
Дверь открылась, и Ангел увидел Ее. Она была уже не та... Замученная, бледная, в старом халате...
- Неужели это ты? Что с тобой стало?! - воскликнул Ангел.
- Мы знакомы? Я вас впервые вижу. Что вам нужно? Зачем вы здесь?
Тусклыми глазами смотрела девушка и ничего не понимала.
- Ты ничего не помнишь?
- Нет. Я очень устала, и советую вам побыстрее убраться отсюда. Тем более скоро придет мой муж. Я думаю, он будет не очень рад видеть в своем доме посторонних.
Она села за стол и повернулась спиной к Ангелу. Ангел подошел к ней поближе и робко обнял ее за плечи, прижался к ее спине своим маленьким тельцем.
- Я сейчас тебе кое-что покажу, пообещай, что сразу же уйдешь.
Она сняла халат, и на ее совершенном теле, на ее персиковой спине, в районе лопаток, находились два ужасных шрама...
- А теперь уходи.
В дверь позвонили, и она вздрогнула. Поспешно встала со стула и побежала открывать дверь. Это был ее муж. "А это кто еще?" - недовольно буркнул муж. "Он уже уходит", - строго посмотрела на Ангела девушка. "Я голоден, через 5 минут приду есть", - заявил муж. Девушка поторопилась на кухню. "Дверь вот там, - указал пальцем на дверь мужчина, - Убирайся!"
В больших глазах Ангела показались слезки.
- Где Ее Крылья? Куда ты дел ее крылья? У нее были огромные белые крылья. Зачем ты их отрезал??? Ты же погубил ее! - захлебывался в слезах Ангел.
- Понимаешь, мы любим друг друга... И соответственно, спим вместе! А знаешь, как мешали этому крылья! Ей было неудобно лежать на спине, поэтому я их и отрезал! Теперь все у нас в порядке! Мы счастливы!
Ангел уже вышел на улицу, где шел мокрый снег...
"И все-таки вы не любите друг друга!!! Она погибнет с тобой..."- крикнул Ангел вслед...
Мужчина выбежал на улицу, но Ангел был уже высоко...
"Почему? Почему ты так говоришь???"- кричал мужчина, смотря в небеса.
"ПОТОМУ ЧТО ЛЮБВИ КРЫЛЬЯ НИКОГДА НЕ МЕШАЮТ", - прошептал Ангел...
Почему же так?!...
Голова к подушке клонится,
А душа всё не уснёт.
Отпусти меня, бессонница,
Из тугих своих тенёт.
Отпусти меня, жестокая,
Ниспошли мне благодать:
С этой болью и морокою
Дай на время совладать.
Все подробности прокручены
От начала до конца,
Наизусть уже заучены
Все черты его лица.
Что ж не лень тебе, бессонница,
По ночам меня пытать,
Заставляя всё, что помнится,
Словно книжицу, листать?
Ничего я не поделаю,
Ничего не повторю.
Но в окошко запотелое
Я до одури смотрю.
И опять душа не выспится,
И пребудет в ней разор,
Ожидания бессмыслица
Да пустой надежды вздор.
Отпусти меня, родимая,
Отпусти хоть на часок.
Дай упрятать душу в сны мои,
Словно голову в песок.
Его предали...
Весь мир был гнусен и постыл.
Весь мир его сегодня предал.
Он шёл по улицам пустым,
Куда, зачем - и сам не ведал.
Старик-фонарь над мостовой
Ритмично прятался за веткой,
И шаткий конус световой
Был оплетен дождём, как сеткой.
Он сел на мокрую скамью
И, разом всё переинача,
Уже решил про жизнь свою:
В ней всё - сплошная неудача.
Он всё зачёркивал и жёг,
Он истязал себя, как мог,
Почти злорадно: ты ничтожен,
О, ты не просто одинок,
Ты всеми высмеян и брошен!
Но почему-то, как сквозь дым,
Сквозь боль и вымысел недужный
Припомнил вдруг, что был любим
Любовью горькой и ненужной.
Он сам не знал, какой был толк
В нечаянном воспоминанье -
Но это было как глоток
Для воспалённого сознанья.
Её любовь (за что - бог весть!),
Хоть ничего и не решала,
Но на себе поставить крест
Каким-то образом мешала.
Он встал. Как душу ни трави -
Но злость его почти угасла.
.Она напрасно ждёт любви,
Но любит - всё же не напрасно.
Ведь сил достаточно уже
Сорвать отчаянья завесу,
Когда ты хоть одной душе
Зачем-то нужен до зарезу.
И даже если не мила
Любовь, не ставшая судьбою, -
Она хранящие крыла
Простёрла молча над тобою.
Я закрою глаза...
Прощай, тебя я больше видеть не хочу,
И не хочу в твоих руках игрушкой быть,
И не жалею ни о чём,
Что мы расстались в этот раз.
Мне только жаль потраченное время,
И слёзы по ночам,
И сердце холодом покрыто,
И не могу забыть тебя,
Что ты живёшь теперь уж без меня.
Прости меня, но я не виновата,
Что не смогла тебя вернуть,
Но если ты бы оглянулся,
Я вновь могла тебя простить
Мне очень плохо без тебя,
Без губ и рук твоих любимых,
И вспоминаю я всегда,
Улыбку, взгляд неповторимый.
Ещё стихи о любви...
Сложная штука в жизни -любовь!
Если уходит -назад не вернуть,
Если вернулась -значит твой путь.
Хочется плакать, хочется выть,
Но стрелы амура мне не изменить,
Трудно бывает выбирать одного,
Сердце пылает, бьётся- за что???
Не хочешь пустить, не хочешь держать,
Поэтому остаётся только бежать.
Любишь, не любишь -разница есть?
Кто-то кому-то отдал свою честь
Кто-то кому-то пообещал,
Но сердце своё в обмен не отдал.
Один погибает, другой же смеётся
Вот что любовь от нас в скором добьётся!
Хотя почему же лишь только вскоре???
Сейчас уже люди в мире стонут.
Ночь.Она сидит и смотрит в окно..Любуется звездами. В ее глазах блестят слезинки. И вдруг она замечает, что одна из звезд падает. Она не верит в чудеса, но, поддавшись тишине, загадывает желание. Она хочет увидеть ангела.
Звезда упала. Прошло 5, 10 минут. Все по-прежнему. Нет, она не разочарована, она лишь еще раз убедилась, что чудес не бывает. Она закрывает окно, поворачивается и . теряет сознание. Когда она приходит в себя, то видит необыкновенно красивого юношу, который почему-то весь в белом.
- Ты кто? - взволнованно спрашивает она.
- Тот, кого ты хотела видеть.
- Извини, но я тебя не знаю. Как ты сюда попал?
- Для меня не существует преград. Я могу проходить сквозь время и пространство. Ты до сих пор не узнаешь меня?
- Нет.
Юноша, все это время сидевший на кровати, вдруг повернулся. Она вскрикнула и вновь упала на пол. Очнулась она уже лежа на кровати. "Значит, это был сон", - подумала она.
- Ты ошибаешься. Все было на Яву. Только, пожалуйста, больше не падай. - раздался голос из темноты.
В ответ лишь тишина.
- Ты Ангел?! - наконец спросила она.
- Да, но почему ты удивляешься? Я ведь здесь из-за тебя.
- Я.Я просто не думала, что это возможно. А у тебя настоящие крылья? И где ты? Я тебя не вижу.
- Я появлюсь, только если ты пообещаешь больше не пугаться. А крылья у меня настоящие.
- Обещаю, - тихо вымолвила она.
Вдруг посреди комнаты вспыхнул яркий свет, который постепенно начал превращаться в того самого юношу.
- А почему ты не веришь в чудеса? - спросил он.
- Не верила, - поправила она его - А как тебя зовут?
- Никак.У ангелов нет имен.
- Ну, тогда можно я буду звать тебя Александром?
- Да.
- А я Альбина.
- Значит белая?
- Ты о чем?
- Твое имя чистое и белое, прямо как снег.
- А я и не знала, - честно призналась она.
- Альбина, а что такое Любовь?
- А ты не знаешь? - искренне удивилась она.
- Нет.Мы, ангелы, не умеем любить, не умеем страдать, плакать или радоваться. Мы даже ничего не чувствуем, не ощущаем травы и солнечного света. Мы просто существуем. Мы умеем только облегчать страдания. Ты хочешь этого? - спросил он.
От внезапности вопроса Альбина похолодела, она никому не говорила, что сегодня умер Артем. Она старалась быть сильной.
- Не удивляйся, я же ангел, и ты звала меня за этим, - ответил он на еще не заданный вопрос.
- Не хочу.Уже не хочу.. А как он? - тихо спросила Альбина.
- Теперь он один из нас.
- Значит мое имя "Белая". А я похожа на ангела?
- Да, очень.
Молчание длилось не долго, но казалось, что целую вечность.
- Ты хочешь стать человеком? - неожиданно спросила она.
- Честно, говоря, я все бы за это отдал.
- Правда, что можно поменяться местами с ангелом?
- Да, только при обоюдном согласии. Но Ты даже не думай об этом!!!
Но было поздно. Альбина уже подбежала к окну.
- Почему? - только это смог спросить Ангел.
- Я люблю его, - сказала Альбина.
- Но ведь став ангелом, ты забудешь, что это такое!
- Мне хватит и того, что я буду его видеть. Проща-а-а-а-й.
Александр даже не заметил, как она открыла окно и прыгнула. Он долго смотрел вниз, а потом почувствовал, что ветер дует ему в лицо, услышал, как бьется сердце, и. заплакал.
