Разговорное: Макс.
Производные: Максимка, Макся, Максюта, Максюша, Мака, Сима.
Максим
- Справочник русских имен
Превеликий (с латинского).
Зрелы, с разнообразными способностями. Хорошо знают свои возможности. Если сосредоточены, то весьма преуспевающие в обществе. Рано мужают. Линия жизни - восхождение. Питают слабость к слабому полу.
Максим
- Тайна имени oculus.ru
Максим - величайший (латинское) от латинского слова "максимус" - мы и сейчас говорим: "максимальный" - самый большой.
В XIX - 1 половина XX века имя встречалось часто, затем наступил спад его популярности. Сейчас оно опять становится модным.
Зодиак имени: Козерог.
Планета: Плутон.
Цвет имени: малиновый.
Камень-талисман: мужской аметист.
Благоприятное растение: ясень, фуксия.
Покровитель имени: норка.
Счастливый день: суббота.
Счастливое время года: зима.
Основные черты: сосредоточенность, глубина чувств.
ИМЕНИНЫ, СВЯТЫЕ ПОКРОВИТЕЛИ
Максим Адрианопольский, мученик, 4 марта (19 февраля).
Максим Азийский, мученик, из купцов. Своей проповедью обратил многих ко Христу. За обличение язычников побит камнями (III в.), 27 (14) мая.
Максим Антиохийский, мученик, 18 (5) сентября, 22 (9) октября.
Максим Африканский, мученик, 23 (10) апреля.
Максим Грек, преподобный, 3 февраля (21 января).
Максим Исповедник, преподобный, 3 февраля (21 января), 26 (13) августа.
Максим Кизический, епарх, мученик, 19 (6) февраля.
Максим Константинопольский, патриарх, 4 мая (21 апреля).
Максим Маркианополъский (Мизийский), мученик, 28 (15) сентября.
Максим Московский, Христа ради юродивый, 26 (13) августа, 24 (11) ноября.
Максим Мученик, 10 ноября (28 октября).
Максим Мученик, 13 мая (30 апреля).
Максим Перс, Кордульский, мученик, 12 августа (30 июля).
Максим Римский, епарх, мученик, 5 декабря (22 ноября).
Максим Римский, мученик, 24(11) августа.
Максим Доростольский, Озовийский, мученик, 11 мая (28 апреля). Вместе с братьями Дадой и Квинтилианом усечен мечом в 286 г. при императоре Диоклетиане. Максиму предложили стать жрецом языческого храма Зевса, но он твердо отказался. А братья добавили, что Максим хорошо знает Священное Писание, и они во всем следуют ему. В темнице им во сне явился дьявол и угрожал оружием, но когда они проснулись, то увидели Ангела, который сказал, что Бог примет их к себе. Несколько дней после того пытки и допросы продолжались непрерывно с утра до вечера. Наконец мученикам вынесли смертный приговор.
НАРОДНЫЕ ПРИМЕТЫ, ОБЫЧАИ
11 мая на Максима начинается сбор березового сока. На Максима больных отпаивают березовым соком. На Максима теплая и звездная ночь - к дождю, а ясный восход солнца - вёдреное лето.
ИМЯ И ХАРАКТЕР
С детства главная черта Максимки - самостоятельность. Маленький - на любые действия кричит: "я сам!", постарше - четко знает, чего хочет, и будет этого добиваться. Если родители не хотят подорвать его веру в собственные силы, нельзя ничего делать без его согласия. Максим хороший товарищ, но все знают, что если он что-то задумал и решил, вряд ли его кто-то остановит. Он не боится остаться один: коллекционирует марки, читает разнообразные книги - от детективов до классики, ходит на детские спектакли. У него богатое воображение, разнообразные знания и высокая самооценка.
В молодые годы это помогает ему самоутвердиться. Он очень гордый и даже заносчивый.
Максим обладает даром понимать людей, даже манипулировать ими. У него отличная интуиция и хорошее знание психологии. Максим быстро находит выход из самой сложной ситуации. Он стремится к предпринимательской деятельности, может быть банкиром, политиком. Работает только для себя, считает, что главный его учитель - жизнь.
На обиду и резкость Максим реагирует ничуть не слабее других, но эмоции свои не демонстрирует, внешне беззаботен, с хорошим чувством юмора.
Максим обладает способностью убеждать людей, особенно женщин, их он обязательно привлечет на свою сторону. Он очень чувственный, даже сластолюбивый. Секс для него важен, но не является основным в жизни. Самое главное - успех! Конечно, не всегда все спорится, но сосредоточенность, упорство, помогают ему реализовать свои дарования.
Семейная жизнь с Максимом трудна, он требует от жены исполнения всех своих желаний, однако сам не хочет, чтобы любовное чувство было для него обузой. Максим влюбчив, но жене обычно не изменяет, детей любит и балует.
Вокруг Максима много разнообразных людей, и он всегда открыт к общению. Здесь появляется опасность зависимости от алкоголя и наркотиков. К счастью, Максим чаще выбирает женщину с характером, это его и спасает. Более всего ему подойдет Зинаида, Лидия, Маргарита, Нина, Раиса, Светлана.
Отчество: Максимович, Максимовна.
ИМЯ В ИСТОРИИ И ИСКУССТВЕ
Максим Никифорович Воробьев (1787-1855), художник, мастер городского пейзажа.
В России архитектурный пейзаж впервые появляется в бурную эпоху Петра I. Это были гравюры, которые запечатлели стремительные успехи российского градостроительства. Прошло время, и вместо сухих идеально-правильных видов - "прешпектив" в живописи появился одухотворенный образ горе/да, воплощенный Ф. Алексеевым. Максим Воробьев учился в Академии художеств в классе этого прославленного мастера. Следующее слова в истории изображения города за Воробьевым - самым талантливым последователем знаменитого пейзажиста.
По окончании Академии Воробьев получил золотую медаль, удостоился личного дворянства (Воробьев родился в семье отставного солдата) и был определен помощником Алексеева для писания видов русских городов. Это были три года увлекательной, плодотворной работы с натуры в Москве, Орле, Воронеже.
Война 1812 года, всколыхнувшая Россию, не могла не найти отражения в творчестве Воробьева, художника, чутко откликавшегося на события времени. Он пишет торжественный марш военных парадов на кремлевских площадях, сжимающую сердце панораму сожженной Москвы, создает гравюры "Похороны фельдмаршала Кутузова". За картину "Торжественное молебствие, совершаемое русским духовенством в Париже на площади Людовика XV" Воробьев получил звание академика живописи. Здесь Воробьев проявил себя большим мастером перспективной живописи.
Художник еще не раз возвращался к картинам на подобные сюжеты, положившие начало традиции изображения воинских и государственных церемоний в русской живописи. Но сколь ни значительны были успехи Воробьева в официальной живописи, лирическая природа его художественного дарования выразилась в другом. В 1818 году он написал большую картину "Вид Московского Кремля со стороны Устьинского моста" Кремль писали многие замечательные мастера, но память выделяет именно произведение Воробьева. И не в документальной точности передачи храмов, башен и колоколен дело. Художник представил Кремлевский холм как чудо, отраженное в зеркале вод Москвы-реки, нанесенное будто бы самой природой над заурядной обыденностью. Нельзя не почувствовать восторг живописца перед неповторимой красотой, созданной руками человека.
Максим Воробьев нашел такую точку обзора, которая давала возможность представить древний ансамбль наиболее целостно. Линейная перспектива сменилась у него световоздушной - от этого пространство кажется бесконечно глубоким.
Воробьев был одним из первых в русском искусстве, кто "населил" улицы, площади, набережные горожанами с их повседневными заботами. Полощут женщины белье на отлогих берегах Москвы-реки, заняты нехитрым промыслом рыбаки, идут по своим делам прохожие, - приметы реальной жизни переданы с теплотой и любовью.
Неисчерпаемым источником вдохновения был для Воробьева Петербург. Его картина "Дворцовая набережная" получила такую популярность, что пейзажисту пришлось делать несколько вариантов. Секрет небывалого успеха видимо, в том, что Воробьев открыл ускользающую от обычного взгляда красоту Дворцовой набережной в предрассветный час, неузнаваемо меняющий знакомый пейзаж. Растворяются, теряются четкие очертания в лучах поднимающегося солнца каменные громады дворцов, впитавшие краски наступающего утра.
Романтической балладой, посвященной прекрасному городу, можно считать полотно Воробьева "Осенняя ночь в Петербурге". Художник в городских пейзажах стремился выразить настроение природы. Он писал город в разную погоду, в разное время суток в отличие от предшественников, довольствовавшихся возможностью лишь эффектно отобразить архитектурные формы. Известно, что некоему французу, изумленному игрой невских волн на полотне Воробьева, художник объяснил, что он воплотил образ, навеянный музыкой Моцарта.
Француз не понял художника, и тогда Воробьев взял в руки скрипку. Потрясенный иностранец признавался, что "никогда не предполагал столь тесной связи между музыкой и живописью".
Великолепно образованный, свободно владеющий несколькими языками, знаток и тонкий ценитель музыки и литературы, умный, доброжелательный к людям, Максим Никифорович Воробьев сумел сказать свое мудрое, талантливое, искреннее слово в искусстве.
воскресенье, 12 апреля 2009 г.
Где та я... Лишенная мыслей о создании академии Новой психологии?
В колонках играет - Amethystium
Настроение сейчас - страшно...
Я очень хочу уснуть... Не спать, а именно уснуть.
Потому что не получается, а через два часа - рассвет. Такое бывает... Когда мозг за короткий промежуток времени получает слишком большой объем информации - он начинает активно перерабатывать ее, организм переживает состояние возбудимости и уснуть в таких условиях - нереально.
Я нашла книгу на шкафу... "Человек Иван Чижиков". Это сборник рассказов Ширяевой. Она пишет о послевоенном времени... Мама читает ее, когда ей плохо...
Вы бы знали, как пахнет эта книга. Так пахнет бумага, пережившая время... Сладким запахом старины... Пожелтевшие страницы. Эта книга помнит комод из Читинской квартиры. Она помнит бабушку и дедушку... Она помнит то, о чем я даже не догадываюсь... Зато она воскрешает в моей памяти свои воспоминания.
Лето... Запах свежескошенный травы, елового леса с гор.. Лес горит... Где-то там вдалеке. Запах кедровых орехов. У них сладкий, немного масляный вкус... Запах ночного неба, усыпанного звездами. Такое небо может быть лишь в долине, окруженной горами... в конце августа. Через неделю у меня День Рождения.
Я всегда жду этого дня с нетерпением. В моем раннем детстве я получала слишком мало внимания от родителей и теперь, а далее и всю жизнь - каждое восхищенное слово, сказанное в мой адрес, должно было бы заполнять ту пустоту из первых пяти лет жизни... Как будто ее можно чем-то заполнить.
Я очень много бегаю одна. Мне никто не нужен. У меня всегда есть Я и мои мысли... И, конечно же, фантазии. Мои миры, где гуси - армия врагов, с которыми я справляюсь в одиночку, а ивовый прутик - огненная шпага. Кислый щавель, найденный мною и сорванный под старым покосившимся забором - ценная добыча, или драгоценный улов. Я несу его куда-нибудь в дом, слегка ополаскиваю из пластмассового умывальника, посыпаю сахаром и ложусь в гамак, обнимая железную миску и хрустя щавелевыми стебельками, закрываю глаза... Вдалеке что-то гудит... Трактора... С плоскогорья пастухи на лошадях гонят коров. Значит - вечер... Скоро можно будет идти за водой на родник. Горный родник, он бьет из поржавевшего крана, который торчит прямо из отвесной скалы. Не смотря на болотный запах и ржавчину - вода имеет вкус северного полюса, неба и белых звезд... а потом собраться в старом доме, где никто не живет, с деревенскими ребятами, которых я даже не знаю, и рассказывать страшные истории, которые каждый из нас слышал уже сотню раз, но все равно послушает с удовольствием еще раз...
А утром я ухожу по горной дороге в поле. Долгое время смотрю в небо, пока мне не начинает казаться, что я лечу... А потом сижу, обхватив всегда разбитые колени руками, и разговариваю с травами, с птицами и кузнечиками. И с теми, кого не вижу, но знаю, что они есть...
Почему-то все свое детство я провела, лазая по заборам или по заброшенным дачным участкам. В поисках привидений, затерянных тайников, сокровищ, скелетов в подвалах... У меня постоянно были содраны локти, я часто падала с деревьев, с крыш сараев, проваливалась в погреба, дралась с мальчишками, срывалась в овраги, разбивала нос... У меня было несколько десятков названных женихов, маленький отряд по завоеванию очередного мира и какой-нибудь обязательный волшебный атрибут. Когда атрибут терялся, я ненадолго огорчалась и придумывала новый. Почему-то все мне верили... И моим правилам игры - тоже. И видели мои миры... Я умела убеждать.
Я не любила яркое солнце, я любила ветер... и дети, забираясь на забор, свешивая одну ногу, вместе со мной кричали: "Солнце, солнце, уходи! Ветер, ветер..!"
Почему-то мне этот кадр хорошо запомнился.
И сенокос... Когда трактор, на котором мы ехали - завяз в глубокой луже. И как мы пытались поймать бурундука - тоже. И как ловили мальков в банку, на приманку из хлебного мякиша... я бегала и бегала по полю. На мне были обрезанные джинсы и желтая майка, купленная на Китайке - Читинском рынке, где китайская одежда стоит меньше одной буханки хлеба. Я представляла себя минимум - амазонкой. Иногда лисой, или волком. Чаще - кошкой... Я охотилась на саранчу или бабочек. И никогда не скучала... С восхищением глядела на лошадей и на орлов, которые кружили над полем... И очень мало замечала людей, которые были вокруг меня. Мне они были интересны меньше всего...
Вот, из какого мира эта старая книжка с потрепанной обложкой - "Человек Иван Чижиков". Она пахнет Бабушкой и Дедушкой... старым Читинским комодом, кедровыми орехами, соевым соусом, кружевными накидками на подушках, дедушкиным табаком и... Мне семь лет.
Как далеко это было от...
Мое отражение в оконном стекле. Я сейчас выгляжу лет на пять старше себя. Растрепанная, нахмуренная, в накинутом на плече голубом халате. Мне восемнадцать лет... На столе стоит пустой стакан из-под воды. На ночь, вместо чая, я пью воду. Это полезно для кожи, и для волос, и ногтей... Чуть поодаль - неработающий микрофон, чтобы общаться с друзьями по интернету, не напрягая пальцы и глаза. Стопка дисков с этнической музыкой... Книга по кельтской мифологии... Фирменный пакетик из MANGO. В кои-то веки мне не было жаль потраченных денег на изящное болеро из этого магазина... Монитор перед глазами... Монитор.
О, Господи... Где небо, орлы, лошади и гуси? Где мои разговоры с пшеничными колосьями? Где та Я... Маленькая... Счастливая от запаха парного молока и свежести...
Где та я... Лишенная мыслей о создании академии Новой психологии? Лишенная размышлений об отъезде в Индию на четыре года? Не знающая слова Бодхисаттва. Без сарказма и цинизма рассуждающая о жизни... Желающая спасти весь мир, но перед этим - объехать его на лошади... Весь.
Я... Накрашенная, ухмыляющаяся, считающая деньги в кошельке, немного - пошляк, немного - моралистка. Окутанная мнениями, веяниями, суждениями, влияниями, воспитаниями, учениями... Сто раз подстриженная, десять раз уложенная, одетая с замашкой на стиль, тысячу раз переиначенная, искареженная, изрезанная, избитая, зареванная, умершая и воскресшая, разочарованная и очарованная... Господи, я ли это? И где оно - время настоящей меня. И кто знает ее - настоящую меня?
Как под ворохом цыганских юбок, под листьями старой капусты - спрятана. Откопать бы себя - Родом из детства. Поговорить... Посмеяться над тем, что казалось смешным. Легким, чистым, светлым... Поговорить с дедушкой о звездах, кутаясь в его свитер, пропахший сигаретным дымом... Услышать немного скрипучий смех, услышать "Машка, опять ты со своими вопросами, дай деду покурить спокойно!", увидеть, как он улыбается и щурит глаза...
Я очень скучаю, правда...
Но надо собрать себя, размазанную, растекшуюся, ослабшую и напуганную... Одеть на лицо насмешку, поправить прическу, подмигнуть Феликсу, одеть в уши наушники, на глаза - уверенность, на голову - чувствонепроницаемый пакет и идти дальше... Вперед, в просвещению!
Но пока на улице еще не расцвело... Мне страшно. Совсем чуть-чуть. Жаль, что рядом никого нет, кто бы понял... Совсем никого.
Настроение сейчас - страшно...
Я очень хочу уснуть... Не спать, а именно уснуть.
Потому что не получается, а через два часа - рассвет. Такое бывает... Когда мозг за короткий промежуток времени получает слишком большой объем информации - он начинает активно перерабатывать ее, организм переживает состояние возбудимости и уснуть в таких условиях - нереально.
Я нашла книгу на шкафу... "Человек Иван Чижиков". Это сборник рассказов Ширяевой. Она пишет о послевоенном времени... Мама читает ее, когда ей плохо...
Вы бы знали, как пахнет эта книга. Так пахнет бумага, пережившая время... Сладким запахом старины... Пожелтевшие страницы. Эта книга помнит комод из Читинской квартиры. Она помнит бабушку и дедушку... Она помнит то, о чем я даже не догадываюсь... Зато она воскрешает в моей памяти свои воспоминания.
Лето... Запах свежескошенный травы, елового леса с гор.. Лес горит... Где-то там вдалеке. Запах кедровых орехов. У них сладкий, немного масляный вкус... Запах ночного неба, усыпанного звездами. Такое небо может быть лишь в долине, окруженной горами... в конце августа. Через неделю у меня День Рождения.
Я всегда жду этого дня с нетерпением. В моем раннем детстве я получала слишком мало внимания от родителей и теперь, а далее и всю жизнь - каждое восхищенное слово, сказанное в мой адрес, должно было бы заполнять ту пустоту из первых пяти лет жизни... Как будто ее можно чем-то заполнить.
Я очень много бегаю одна. Мне никто не нужен. У меня всегда есть Я и мои мысли... И, конечно же, фантазии. Мои миры, где гуси - армия врагов, с которыми я справляюсь в одиночку, а ивовый прутик - огненная шпага. Кислый щавель, найденный мною и сорванный под старым покосившимся забором - ценная добыча, или драгоценный улов. Я несу его куда-нибудь в дом, слегка ополаскиваю из пластмассового умывальника, посыпаю сахаром и ложусь в гамак, обнимая железную миску и хрустя щавелевыми стебельками, закрываю глаза... Вдалеке что-то гудит... Трактора... С плоскогорья пастухи на лошадях гонят коров. Значит - вечер... Скоро можно будет идти за водой на родник. Горный родник, он бьет из поржавевшего крана, который торчит прямо из отвесной скалы. Не смотря на болотный запах и ржавчину - вода имеет вкус северного полюса, неба и белых звезд... а потом собраться в старом доме, где никто не живет, с деревенскими ребятами, которых я даже не знаю, и рассказывать страшные истории, которые каждый из нас слышал уже сотню раз, но все равно послушает с удовольствием еще раз...
А утром я ухожу по горной дороге в поле. Долгое время смотрю в небо, пока мне не начинает казаться, что я лечу... А потом сижу, обхватив всегда разбитые колени руками, и разговариваю с травами, с птицами и кузнечиками. И с теми, кого не вижу, но знаю, что они есть...
Почему-то все свое детство я провела, лазая по заборам или по заброшенным дачным участкам. В поисках привидений, затерянных тайников, сокровищ, скелетов в подвалах... У меня постоянно были содраны локти, я часто падала с деревьев, с крыш сараев, проваливалась в погреба, дралась с мальчишками, срывалась в овраги, разбивала нос... У меня было несколько десятков названных женихов, маленький отряд по завоеванию очередного мира и какой-нибудь обязательный волшебный атрибут. Когда атрибут терялся, я ненадолго огорчалась и придумывала новый. Почему-то все мне верили... И моим правилам игры - тоже. И видели мои миры... Я умела убеждать.
Я не любила яркое солнце, я любила ветер... и дети, забираясь на забор, свешивая одну ногу, вместе со мной кричали: "Солнце, солнце, уходи! Ветер, ветер..!"
Почему-то мне этот кадр хорошо запомнился.
И сенокос... Когда трактор, на котором мы ехали - завяз в глубокой луже. И как мы пытались поймать бурундука - тоже. И как ловили мальков в банку, на приманку из хлебного мякиша... я бегала и бегала по полю. На мне были обрезанные джинсы и желтая майка, купленная на Китайке - Читинском рынке, где китайская одежда стоит меньше одной буханки хлеба. Я представляла себя минимум - амазонкой. Иногда лисой, или волком. Чаще - кошкой... Я охотилась на саранчу или бабочек. И никогда не скучала... С восхищением глядела на лошадей и на орлов, которые кружили над полем... И очень мало замечала людей, которые были вокруг меня. Мне они были интересны меньше всего...
Вот, из какого мира эта старая книжка с потрепанной обложкой - "Человек Иван Чижиков". Она пахнет Бабушкой и Дедушкой... старым Читинским комодом, кедровыми орехами, соевым соусом, кружевными накидками на подушках, дедушкиным табаком и... Мне семь лет.
Как далеко это было от...
Мое отражение в оконном стекле. Я сейчас выгляжу лет на пять старше себя. Растрепанная, нахмуренная, в накинутом на плече голубом халате. Мне восемнадцать лет... На столе стоит пустой стакан из-под воды. На ночь, вместо чая, я пью воду. Это полезно для кожи, и для волос, и ногтей... Чуть поодаль - неработающий микрофон, чтобы общаться с друзьями по интернету, не напрягая пальцы и глаза. Стопка дисков с этнической музыкой... Книга по кельтской мифологии... Фирменный пакетик из MANGO. В кои-то веки мне не было жаль потраченных денег на изящное болеро из этого магазина... Монитор перед глазами... Монитор.
О, Господи... Где небо, орлы, лошади и гуси? Где мои разговоры с пшеничными колосьями? Где та Я... Маленькая... Счастливая от запаха парного молока и свежести...
Где та я... Лишенная мыслей о создании академии Новой психологии? Лишенная размышлений об отъезде в Индию на четыре года? Не знающая слова Бодхисаттва. Без сарказма и цинизма рассуждающая о жизни... Желающая спасти весь мир, но перед этим - объехать его на лошади... Весь.
Я... Накрашенная, ухмыляющаяся, считающая деньги в кошельке, немного - пошляк, немного - моралистка. Окутанная мнениями, веяниями, суждениями, влияниями, воспитаниями, учениями... Сто раз подстриженная, десять раз уложенная, одетая с замашкой на стиль, тысячу раз переиначенная, искареженная, изрезанная, избитая, зареванная, умершая и воскресшая, разочарованная и очарованная... Господи, я ли это? И где оно - время настоящей меня. И кто знает ее - настоящую меня?
Как под ворохом цыганских юбок, под листьями старой капусты - спрятана. Откопать бы себя - Родом из детства. Поговорить... Посмеяться над тем, что казалось смешным. Легким, чистым, светлым... Поговорить с дедушкой о звездах, кутаясь в его свитер, пропахший сигаретным дымом... Услышать немного скрипучий смех, услышать "Машка, опять ты со своими вопросами, дай деду покурить спокойно!", увидеть, как он улыбается и щурит глаза...
Я очень скучаю, правда...
Но надо собрать себя, размазанную, растекшуюся, ослабшую и напуганную... Одеть на лицо насмешку, поправить прическу, подмигнуть Феликсу, одеть в уши наушники, на глаза - уверенность, на голову - чувствонепроницаемый пакет и идти дальше... Вперед, в просвещению!
Но пока на улице еще не расцвело... Мне страшно. Совсем чуть-чуть. Жаль, что рядом никого нет, кто бы понял... Совсем никого.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)